спаривания хамелеона и ласки. Но на то, что осталось, лучше
было бы не смотреть. Оно резало глаза, и даже хуже, оно ранило твое
сознание. Оно имело огромные желтые глаза, только они уже окостенели. И зубы. Короткие, загнутые зубы, выглядевшие почти как штопальные иглы, вытащенные из его рта. Некоторые из них торчали прямо в решетке радиатора. Вот почему и вся эта тварь оставалась висеть на передке машины, она сама себя подвесила за счет острых
и цепких зубов. Я рассмотрел ее и был абсолютно уверен, что голова ее очень напоминает велоцираптора, и прыгнула она на машину, как только заметила ее, для
того, чтобы попытаться прикончить добычу. Рапторы считают добычей все что движется.
Я подошел к дверце водителя и открыл ее. Сработал сигнал внутреннего
освещения, и я смог глянуть на счетчик пройденного расстояния, который она
всегда ставила на ноль перед началом любой поездки... и то, что я увидел,
было тридцать одна и шесть десятых мили. Я смотрел на счетчик довольно долго, а затем подошел к входу в дом. Там была прикреплена записка. В ней было написано: "Дорогой Джейк, я добралась сюда чуть раньше, чем сама предполагала. Нашла еще более короткий путь - и не стала колебаться! Вы еще не прибыли сюда, и я решила зайти в свой дом. Если я не выйду поздороваться, знайте, я уже сплю. Поездка оказалась очень утомительной, но я почти не потеряла на нее времени! Марго."
"Утомительной!" - Я еще раз глянул на эту тварь, висящую на решетке
радиатора, и подумал : "Да, сэр, она должна была быть чертовски
утомительной. Клянусь Богом, да".
Он снова замолчал и щелкнул пальцами.
- Я видел ее еще один раз. Примерно через неделю.
"Миссис, - сказал я, - это не мое дело, конечно, но вам не следует
больше раскатывать в одиночку. Той ночью я увидел нечто, прицепившееся к решетке радиатора спереди вашей машины..."
"А! Это лесная ящерица! Я позаботилась о ней", - ответила она.
"Боже! - воскликнул я. - Надеюсь, вы как-нибудь побереглись!"
"Я надела садовые перчатки, - сказала она. - Но ведь это не что
иное, Джейк, как подпрыгнувшая вверх лесная, ээээ, ящерица с небольшим запасом мозгов в голове".
"Но, миссис, - возразил я, - где же водятся такие безмозглые ящерицы? И если на
ваших срезанных маршрутах попадаются такие невинные создания, что же будет,
если вам повстречается, медведь?" "Гм, а когда я сам видел медведя?"- подумал я.
- Она глянула на меня - и я увидел в ней другую женщину - ту самую
Диану. "Если что-нибудь и меняется вдоль тех дорог, - сказала Марго, - то
ведь и я, наверное, тоже меняюсь там. Взгляните на это".
- Ее волосы были собраны в завитушках и приколоты шпилькой. Она ее
вытащила и распустила волосы. Ими можно было только любоваться, - они
создавали ощущение какого-то мощного потока, вдруг вылившегося с головы
Марго. Она сказала: "Они начали было седеть, Джейк. Вы видите теперь эту
седину?" И она повернулась к солнцу, чтобы оно получше осветило ее голову.
"Нет, мэм", - сказал я.
- Она посмотрела на меня, ее глаза заискрились, и она сказала: "Мои
сотрудницы увидели меня на работе, и мы перебросились всего парой словечек, а я уже заметила, что они смотрят на мои волосы с тем выражением удовлетворения, которое понимают только женщины. Я знаю, что они скажут своим друзьям и подругам... что Марго Хаер начала красить свои волосы совершенно новой ринкель. Но я этого не делаю. Я просто потеряла свой прежний маршрут, ища кратчайшего пути не один и не два раза... потеряла свой маршрут... и потеряла седину". И она рассмеялась уже
даже не как студентка колледжа, а как старшеклассница. Я восхищался ею и
наслаждался ее красотой, но я также видел и следы другой красоты на ее
лице... и я снова испугался. Испугался за нее и испугался ее.
"Миссис, - сказал я, - вы можете потерять не только седую прядь в ваших
волосах"
"Нет, - ответила она, - я же говорила, что там я совсем другая... Я
просто целиком делаюсь там другой. Когда я еду по дороге в своей машине, я уже не Марго Хаер, женщина, которая попыталась заняться педагогикой - да неудачно, или та женщина, что вечно сидит и делает записи во всех этих гросбухах, или еще что-то или кто-то. Когда я на дороге за рулем, я нахожусь внутри своего сердца и чувствую себя подобно..."
"Диане", - подсказал я.
- Она посмотрела на меня с веселым и чуть удивленным видом, а затем
рассмеялась. "О, да, подобно какой-нибудь богине, - согласилась Марго. -
Она, наверное, лучше всего сюда подойдет, потому что я - живой человек, я
люблю просиживать ночи напролет, пока не прочитаю свою книгу. Но в своем сердце
каждая женщина мечтает походить на богиню, я так думаю - не случайно же
мужчины слышат постоянное эхо этих дум и пытаются возвести женщин на
пьедесталы - но то, что чувствует мужчина, вовсе не то, чего желает женщина. Женщина хочет быть свободной - это все. Стоять, если ей так хочется, или идти... "Ее глаза обратились на "Купер", стоявший на подъездной дорожке, и
слегка сузились. Затем она улыбнулась. "Или править за рулем, Джейк. Мужчине
этого не понять. Он думает, что богине нужно где-то нежиться, прохлаждаться
на склонах Олимпа и кушать фрукты, но ведь в этом нет ничего от бога или
богини. Все, что хочет женщина - это то, что хочет и мужчина: женщина хочет
управлять".
"Будьте осторожны там, где вы едете, миссис - это все, что нужно", -
сказал я в ответ, а она снова засмеялась и наградила поцелуем в лоб.
- Она ответила: "Я буду осторожна, Джейк", но это ровным счетом ничего не значило, и я это сразу понял, потому что сказано это было именно тем тоном, каким отвечает муж своей жене в ответ на ее частые предупреждения об одной и той же опасности, когда он давно уже наперед знает, что на самом деле он не будет", не сможет.
На небе одно из этих толстобрюхих облаков достаточно сдвинулось, чтобы
открыть нам уже появившуюся луну - полукружье, белое, как молоко. И что-то
дрогнуло в моем сердце при этом зрелище - наполовину от чувства какого-то
страха, наполовину от чувства любви.
- Я как раз верю, - ответил я, - каждому твоему слову. И даже если это
и не правда, Джейк, это должно было бы быть ею.
Он порывисто обнял меня за шею, что делают все мужчины в тех случаях,
когда они стесняются прибегать к поцелуям, словно женщины, затем рассмеялся
и встал.
- Даже если бы это и не должно было бы быть правдой, это все же чистая
правда, - сказал Джейк. Он достал часы из кармана и глянул на них. - Я пойду
по дороге проверить, как там у озера. Ты не хочешь прогуляться?
- Лучше я посижу здесь немного, - ответил я, - и подумаю на досуге.
Он подошел к лесенке, затем обернулся ко мне, чуть улыбаясь.
- Думаю, что она была права, - заметил он. - Она совсем другая на этих дорогах, которые не уставала находить... не было ничего, что могло бы остановить ее. Тебя или меня, возможно, остановило бы, но не ее. И я думаю, она по-прежнему такая.
Это было год назад, и Джейк уже давно уехал в домой, как я уже говорил, по-моему. Однажды вечером перед отъездом он навестил меня. Его волосы были аккуратно причесаны, он был выбрит, и от него несло каким-то невообразимо приятным запахом спрея. Лицо было чисто и ясно, глаза – очень живые. Он сейчас выглядел никак не старше сорока, хотя ему уже перевалило за, и я был рад ему, хотя в душе чуточку завидовал и даже злился на него за этот его цветущий вид.
- Я уезжаю,
- Да?
- Да. У меня еще нет ни телефона, ни адреса, - сказал Джейк.
- Хорошо, - ответил я. - Это новый скансен, Джейк?
- Да, - сказал он, - именно скансен, для тех людей, кто хочет знать,
куда я еду.
Я не хотел говорить этого, но все же произнес: - Как она сейчас
выглядит?
- Как Диана, - ответил он, - но она лучше.
- Я завидую тебе, Джейк, - сказал я, и это было истинной правдой.
Я стоял у двери. Были летние сумерки, когда поля округ заполнены ароматами трав и цветов и таинственными светящимися кружевами. Полная луна направляла мощную волну серебристого света на озеро. Он прошел через мою веранду, а затем спустился по ступенькам крыльца. Машина стояла на обочине дороги, незаглушенный двигатель работал с ровным ревом, словно торопясь,
как старый скакун, рвануться по прямой только вперед, как торпеда. Теперь, когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что сам автомобиль был более всего похож на торпеду. Машина была чуточку заляпана, но это никак не мешало ей проявлять свою скорость и мощь. Джейк остановился внизу у крыльца и что-то приподнял- это была его канистра с бензином, очень большая, никак не меньше, чем на двадцать литров. Он подошел к дверце автомобиля со стороны пассажирского сиденья. Она наклонилась и открыла дверцу. Зажглось внутреннее
освещение автомобиля, и на мгновение я увидел ее - с длинными черными волосами вокруг лица. Он забрался в машину - и она укатила. Я стоял и смотрел на мерцающие огоньки во мраке, отбрасываемые ее волосами... они стремительно уменьшались и удалялись. Они были, как тлеющие угольки, затем как мерцающие светлячки, а потом и вовсе исчезли.
Скансен. Так я говорил всем нашим горожанам о Джейке. И они верили в этот скансен, потому что он находится столь далеко, сколько только они и могут вообразить своим рутинным сознанием. Иногда я и сам начинаю верить в это, особенно, когда устану и выдохнусь. В другое время я думаю о них по-другому - весь этот май, к примеру, потому что май - именно тот месяц, когда человек думает о далеких местах и дорогах, ведущих к ним. Я сижу на скамейке в кафе и думаю о Джейке Орни и той прекрасной женщине, которая открыла ему дверцу, когда он подошел к машине с доверху наполненной канистрой с бензином в правой руке - она ведь выглядела никак не старше девушки лет шестнадцати, и ее красота была магической, но я думаю, что это не оказалось бы смертельным для человека, повернувшегося к ней; ведь на мгновение ее глаза скользнули по мне - а я остался жив, хотя часть меня и умерла тут же у ее ног.
Олимп должен быть прославлен в глазах и сердцах, и всегда есть те, кто не только жаждет, но и находит пути к нему, быть может. Но я знаю, что Синевир - это словно тыльная сторона моей ладони, и я никогда не смогу покинуть его и искать кратчайшие пути среди всех возможных и невозможных дорог; а в мае небо над озером уже не напоминает о славе, а скорее навевает размышления обо всем происходящем, как и те большие белые облака, которые плывут наверху столь медленно и величаво. Я сижу на скамейке и думаю о Марго и Джейке Орни, и мне совсем не всегда и не обязательно находиться там, где находятся они.
| 
